Ярослав Смеляков на Тульской земле

К юбилею знаменитого поэта

Знаменитого поэта Ярослава Смелякова непростая и во многом трагичная судьба свела и с тульской землей. В 1946 году его освободили из заключения, но в Москву вернуться не разрешили. Смелякова направили в Сталиногорск (ныне Новомосковск) в нашей Тульской области.

Кем только не пришлось трудиться вдали от родины корифею русской поэзии! Сначала Ярослав устроился работать на шахте в поселке Донском, затем стал помощником заведующего банно-прачечным комбинатом! Но талантливый поэт ни на минуту не прекращал творческую деятельность. «Ни дня без строчки!» — это о нем, о его трудолюбии и способности творить в самых неожиданных местах и условиях. Смеляков был настолько литературно плодовит, что успевал сотрудничать сразу в двух газетах — «Сталиногорская правда» и «Московская кочегарка», где выходили его заметки и стихи.

Не чурался знаменитый поэт и местных литераторов. Главный редактор «Сталиногорской правды» Константин Иванович Разин принял опального поэта в штат редакции, что существенно улучшило его жизненные условия и подняло авторитет у местной власти. А когда сталиногорский поэт Степан Поздняков приютил его в своей комнате, то быт Ярослава и вовсе «устаканился». Правда, жили они в тесноте, да не в обиде: койку Ярослава отделял от хозяев большой самодельный шифоньер. По ночам Смеляков сочинял стихи, а утром читал их Позднякову. Изредка и неохотно по настойчивым просьбам друга Смеляков рассказывал о своей жизни в немецких и советских лагерях, признавался, что его очень беспокоила разлука с матерью, ее страдания и лишения.

«А что до меня самого, — писал он в письме на родину, — то это все ерунда, были бы чернила да то, что этими чернилами можно писать, ведь моим истинным увлечением всегда были и будут одни стихи, и хорошее стихотворение делает меня счастливым вопреки всему остальному».

По счастью, возможность записывать стихи в лагерях у Смелякова была. Несмотря на тяжелые обстоятельства, он сочиняет светлые стихи о матери, полные патриотизма строки о Родине, о воевавших солдатах, о прекрасных русских женщинах. Из этих стихотворений, сочиненных на тульской земле, особенно известны «Вот опять ты мне вспомнилась, мама», «Земля», «Кремлевские ели», «Милые красавицы России», «Манон Леско».
Смеляков приходил на спектакли городского народного театра, писал о них в местной газете. Он руководил литобъединением, участвовал в вечерах поэзии, организуемых Поздняковым во Дворце культуры. Стихи Смелякова начинают печатать толстые московские журналы «Знамя», «Новый мир». Так, можно сказать, тульская земля, родина многих известных поэтов, дала Ярославу Васильевичу Смелякову вторую жизнь. Московские друзья хлопочут за него, и вскоре ему разрешают вернуться в Москву.
Если говорить о биографии известного поэта, связанного с тульским краем, то родился он в городе Луцке Волынской губернии в простой рабочей семье, но уже тогда будущий поэт стал писать стихи о родной земле и красоте природы:
Я родился в уездном городке
и до сих пор с любовью вспоминаю
убогий домик, выстроенный с краю
проулка, выходившего к реке.

Мне голос детства памятен и слышен.
Хранятся смутно в памяти моей
гуденье липы и цветенье вишен,
торговцев крик и ржанье лошадей.

Свои первые стихи он сочинил в десять лет. Ярослав помещал их в стенгазетах, читал на занятиях литературного кружка, поэтических вечерах в Доме печати. Значительное влияние на его раннее творчество оказала поэзия Владимира Маяковского, на выступлениях которого он несколько раз бывал.
Другим его кумиром был поэт Михаил Светлов, с которым его свел случай. Ярослав принес стихотворение «Баллада о числах» в молодежный журнал «Рост», но случайно перепутал дверь и оказался прямо в кабинете главного редактора журнала «Октябрь» Светлова. И тот, неожиданно для начинающего поэта, принял стихотворение в печать. Спустя небольшое время Смелякова, закончившего курс машинных наборщиков, направили в типографию Полиграфиздата. Буквально на третий день работы к нему в набор случайно попали страницы «Октября» с его стихотворением.

Вместе с ним литобъединение посещали тогда начинающие, а впоследствии именитые поэты Сергей Михалков, Лев Ошанин, Маргарита Алигер. С Маргаритой Ярослава связывали нежные чувства. Молодые люди были влюблены, встречались, гуляли по Москве, читали друг другу стихи. Во время одного из свиданий Ярослав подарил Маргарите серебряное кольцо и полушутя сказал: «Пока будешь носить кольцо, у меня все будет хорошо».
Сначала у Ярослава действительно все складывалось замечательно. Он знакомится с известным поэтом Эдуардом Багрицким, который печатает его стихи в журнале «Новый мир». В Госиздате художественной литературы у Смелякова выходит первая значительная книга «Работа и любовь», которую он сам набирал в типографии. Название книги довольно точно отражает содержание его творчества того периода. Уже тогда лейтмотивом его произведений можно считать четверостишие из стихотворения «Любовь»:
Я набираю и слышу
в качанье истертых станков,
как с каждой минутою ближе
твоя и моя любовь.
Несмотря на то, что в годы его юности к слову «романтизм» относились несколько презрительно, Ярослав и его друзья по перу сами были романтиками, не сознавая этого. На общем фоне его стихи выделяются особым лиризмом, искренностью и мастерством. В 1934 году его принимают в Союз писателей. Поэт увлечен пафосом социалистического строительства, а советские идеалы стали его мировоззрением.
Ярослав дружил с двумя талантливыми молодыми поэтами Павлом Васильевым и Борисом Корниловым. Все три поэта хоть и были «вполне советскими», но вождям заказных славословий не сочиняли. В их творчестве ощущалась внутренняя свобода, присущая настоящим поэтам. Неудивительно, что вскоре их начали травить в газетах, причиной чего лишь формально была борьба с богемным образом жизни за «чистоту нравов» и трезвость. Смеляков предвидел это:
Я был тогда сутулым, угрюмым,
хоть мне в игре пока еще везло,
уже тогда предчувствия и думы
избороздили юное чело.
14 июня 1934 года сразу в четырех авторитетных газетах – «Правде», «Известиях», «Литературной газете» и «Литературном Ленинграде» вышла первая часть обширной статьи М. Горького «Литературные забавы», в которой приводится письмо некоего «партийца», а фактически доносчика:
«Несомненны чуждые влияния на самую талантливую часть молодежи. Конкретно: на характеристике молодого поэта Яр. Смелякова все более и более отражаются личные качества поэта Павла Васильева. Нет ничего грязнее этого осколка буржуазно-литературной богемы. Политически (это не ново знающим творчество Павла Васильева) это враг…» Здесь доносчик имеет в виду брошюру лирики «Счастье», которая вышла у Смелякова. Слова о якобы «анархо-богемском духе» его творчества стали причиной первого ареста поэта.
«Отсидка» Смелякова оказалась не очень долгой. Он ударно работал в тюрьме, был бригадиром, его выпустили досрочно в начале 1937 года и перевели на правах воспитанника в трудовую коммуну НКВД. Здесь издавалась газета «Коммунар» (люди постарше хорошо помнят, что и в нашей области много десятилетий выходила областная газета с таким же названием, в которой её корреспондентом пришлось поработать и мне). Вскоре после своего приезда Смеляков стал её ответственным секретарем. Спустя много лет, вспоминая свою работу в трудовой коммуне, Смеляков писал в стихотворении «Машенька»:
А я в те дни, не требуя поблажки,
вертясь, как черт, с блокнотом и пером,
работал в заводской многотиражке
ответственным ее секретарем.
Этой очаровательной Машеньке (Марии Мамоновой) посвящены строки из стихотворения «Майский вечер»:

Чего ж, сероглазая, ты смеешься?
Неужто опять над любовью моей?
То глянешь украдкой. То отвернешься.
То щуришься из-под широких бровей.
Память о чувстве к Марии Мамоновой осталась у Смелякова на всю жизнь: о своих чувствах убеленный сединами поэт писал:
Я Машеньку и ныне вспоминаю
на склоне лет, в другом краю страны.
Любил ли я ее? Теперь не знаю,—
мы были все в ту пору влюблены.
Мария Мамонова – не единственное сердечное увлечение Смелякова. В 1939 году в «Молодой гвардии» было опубликовано его стихотворение «Лирическое отступление», посвященное Валентине Аркадьевне Макаровой. По словам старожилов, происходила она из семьи донских казаков и внешностью напоминала знаменитую актрису Тамару Макарову. Обращенное к этой женщине «Лирическое отступление» отличается особой нежностью и глубиной чувства, бережным отношением к возлюбленной, несмотря на то, что она не отвечает с той же силой.
Перед войной молодой поэт плодотворно работает. Он пишет цикл «Крымские стихи», его произведения выходят в свет в «Молодой гвардии», «Литературной газете», «Красной нови», журнале «30 дней». Из его лучших произведений 1940-1941 годов наиболее известны «Если я заболею, к врачам обращаться не стану» и «Хорошая девочка Лида».
В 1948 году выходит в свет его книга «Кремлевские ели», куда включены стихи, написанные до и после войны. В «Литературной газете» появляется критическая статья, где высказывается мнение, что сборник «Кремлевские ели» лишь внешне оптимистичен, а по сути стихи Смелякова «всегда о смерти». Вновь начинается его травля. Вскоре Смелякова по доносу арестовывают и осуждают.

Несправедливое заключение поэт отбывает в приполярной Инте, где работает на добыче доломита. Поэзия снова помогла ему выстоять. В лагере в стихотворении «Мы не рабы» Смеляков писал:
Как же случилось, что я, запевала-поэт,
стал – погляди на меня – бессловесным рабом?
Не в чужеземном пределе, а в отчем краю,
се на плантациях дальних, а в нашей стране,
в грязной одежде раба на разводе стою,
номер раба у меня на согбенной спине.
По-видимому, до конца жизни Смеляков так и не нашел полностью удовлетворяющего его ответа на этот вопрос, что было одной из причин внутреннего трагизма, заметного в его облике. В ссылке Смеляков сочинил первую часть поэмы «Строгая любовь» о делах и чувствах, нежных и не очень, его ровесников, учившихся в школе. До 1956 года поэт оставался в Заполярье. Спустя десятилетие он писал в стихотворении «Воробышек» о влетевшей к нему в окно птичке, ставшей предвестницей освобождения:
До Двадцатого до съезда
жили мы по простоте –
безо всякого отъезда
в дальнем городе Инте.
После XX съезда КПСС Смелякова полностью освободили. Вернувшись в Москву, на квартире первой жены Ярослав Васильевич читает друзьям по перу первую часть поэмы «Строгая любовь», и в том же 1956 году она выходит из печати отдельной книгой. К сожалению, поэма так и осталась незавершенной. Смеляков ограничился лишь набросками второй части.
После освобождения жизнь Смелякова внешне складывается вполне благополучно. Он вновь восстановлен в Союзе писателей, руководит отделением поэтов, ведет раздел поэзии в журнале «Дружба народов». Любовь к поэзии, к искусству, сочеталась у талантливого поэта с любовью к природе, к людям, к животным. В его двухкомнатной квартире в Москве и на даче в Переделкино жили две собаки-дворняжки, а в последний год жизни поэт подобрал на улице беспородного щенка. Трогательные, дышащие любовью и состраданием стихи Смеляков написал о домашних любимцах и других «братьях меньших»: «Воробышек», «Ягненок», «Собака», «Собачьи морды», «Недопесок»…
Жене Татьяне поэт посвятил несколько стихотворений, самое красивое среди которых «Зимняя ночь»: о возвращении из гостей по заснеженным ночным улицам Ленинграда с любимой, которая в снежных «блестках похожа на русскую зиму-зиму». Стихотворение заканчивается словами:
И с тебя я снимаю снежинки,
как Пушкин снимал соболей.
Такое сравнение не случайно. Смеляков очень почитал великого русского поэта, написал о нем немало стихов, поверял свои произведения по нему, очень болезненно переживал его смерть на дуэли, по советской традиции осуждая за это царизм и виня Наталью Николаевну Пушкину. О жене великого поэта Смеляков в 1959 году написал резкое стихотворение «Натали», представление о котором дает последнее четверостишие:
Мы не забыли и сегодня,
что для тебя, дитя балов,
был мелкий шепот старой сводни
важнее пушкинских стихов.
Спустя годы Смеляков понял, что был не прав, когда с таким осуждением и неуважением писал о Наталье Николаевне, и сочинил «Извинение перед Натали», прося ее позабыть прежнее стихотворение, как при жизни она смогла «забыть великого поэта – любовь и горе всей земли». Таков был характер неистового Смелякова. Однако его поэзия иногда была красноречивее его самого. Так, в стихотворении о Красной площади, где по ощущениям автора «и сейчас еще воздух насыщен электричеством ленинских слов», есть глубокое и для тех времен очень нетривиальное по внутреннему содержанию четверостишие, которое могло бы стать самостоятельным произведением:
Над клубящейся пылью Вселенной,
над путями величья и зла,
как десницу, Василий Блаженный
тихо поднял свои купола.
В 1950-1960-е годы Смеляков много пишет, переводит с разных языков народов СССР и социалистических стран сочинения национальных поэтов. Его лучшие стихи выделяются на общем фоне зрелостью и обобщенностью чувств, чистотой и благородством тона, мужской смелостью и приглушенным трагизмом.
Одна за другой издаются и переиздаются книги Смелякова: однотомники и двухтомники избранных стихотворений (1957, 1961, 1964, 1967, 1970), «Строгая любовь» (1957, 1967), «Работа и любовь» (1960, 1963), «Разговор о главном» (1959), «Золотой запас» (1962), «Хорошая девочка Лида» (1963), «Милые красавицы России» (1966), «Роза Таджикистана» (1966), «Товарищ комсомол» (1968), «Молодые люди. Комсомольская поэма» (1968). В 1968 году Смеляков был удостоен Государственной премии СССР за книгу «День России», ставшую явлением в советской поэзии. Книга эта потом неоднократно переиздавалась.
Писал Смеляков и стихи, публиковать которые в то время было невозможно: «Три витязя» о репрессированных друзьях-поэтах. Характерно отношение Смелякова к прошлому своей Родины, выраженное в афористичной «Надписи на «Истории России» Соловьева»:
История не терпит суесловья,
трудна ее народная стезя.
Ее страницы, залитые кровью,
нельзя любить безумною любовью
и не любить без памяти нельзя.
В последние 10-15 лет своей жизни Смеляков – признанный, маститый поэт, любимый читателями. Он выступает на радио, в телевизионных передачах, гораздо больше других советских литераторов ездит по стране, бывает в зарубежных командировках, встречается с молодыми поэтами России и других республик, многие из которых с благодарностью вспоминают его строгую, но всегда доброжелательную и справедливую критику. Начинающим литераторам он помогает публиковаться, отечески опекает их, никогда не унижая достоинства. Ярослава Васильевича уважают за стоический характер, принципиальность, доброту, юмор.
Здоровье Смелякова, подорванное в лагерях, резко ухудшилось в конце 1960-х годов. В стихотворении «Сердце» он писал, размышляя над словами Генриха Гейне: «Если мир треснет, трещина пройдет через сердце поэта»:
Мир был разъят и обесчещен,
земля крутилась тяжело.
Ах, сколько их, тех самых трещин
по сердцу самому прошло!
До последних дней жизни он продолжал писать хорошие стихи, встречаться с молодыми литераторами, творчество которых курировал, с друзьями. Поэт немного не дожил до своего 60-летия и скончался 27 ноября 1972 года. После смерти Смелякова вышли в свет его книги «Мое поколение» (1973), «Служба времени» (1975), собрание сочинений в трех томах (1977-1978) и другие издания. Во второй половине 1980-х годов стали печататься и его стихотворения, которые раньше не пропустила бы цензура.
Ярослав Смеляков был крупным русским поэтом, но не гениальным мыслителем и провидцем. Словно подводя итог своему творчеству, незадолго до смерти он написал:
Что делать? Я не гениален,
нет у меня избытка сил,
но все ж на главной магистрали
с понятьем собственным служил.
Критик В.В. Дементьев так оценивал творчество Смелякова: «Его лучшие строфы написаны на высокогорном уровне». «Он часть нашей жизни и часть нас самих», — отмечал эмигрант Н.М. Коржавин. Несколько десятков стихотворений Смелякова, даже по мнению критиков его творчества, прочно вошли в сокровищницу русской поэзии. Это стихи о вечном: о состояниях человеческой души, о любви к женщине, к матери, к Родине, к животным, к природе, о труде и подвигах ради этой любви.